Белорусская актриса Татьяна Чердынцева снялась в многосерийном фильме «Горько-соленое море любви». Съемки проходили на живописном турецком курорте Фетхие в тандеме с местными актерами. Исполнительница главной роли белоруска Татьяна Чердынцева рассказала, как языковой барьер сказывался на процессе съемок и почему Оузхан Чеми, сыгравший одну из главных ролей, никогда раньше не целовался в кадре.
О чем фильм?
Массажистка Татьяна Гордеева переживает предательство мужа. Валера уходит из семьи к любовнице, плюс ко всему прибрав к рукам имущество. Тяжелый период героине приходится переживать еще и в тревогах за сына, которому из-за слабого здоровья необходима смена климата. Чтобы отдохнуть от проблем, Татьяна улетает вместе с ребенком на живописный курорт Фетхие. Там судьба сталкивает ее с импозантным владельцем отеля Акифом. Обстоятельства заставляют героиню устроиться сиделкой к матери бизнесмена. Еще ни одна помощница не задерживалась долго у вздорной Эдже… Справится ли героиня с работой и во что выльется общение с импозантным Акифом?
Татьяна Чердынцева призналась, что этот проект стал для нее первой большой работой за пределами СНГ.
— Турецкие сериалы сейчас пользуются особой популярностью. Вам они тоже нравятся?
— Дабы понять, как работают турецкие актеры, я посмотрела популярный телепроект «Постучись в мою дверь». После нескольких серий меня начало засасывать. Я решила остановиться, потому что там такое неимоверное количество эпизодов, что это отняло бы все мое свободное время, если не больше! Но я ознакомилась, и мне понравилось. Это интересно!
— На ваш взгляд, в чем особенность турецкой актерской школы? Одна из российских актрис говорила, что турецкие коллеги более сдержаны…
— Я бы сказала, что все зависит от человека. Мой партнер Оузхан Чеми был довольно-таки сдержан, а Кезбан Кочак, наоборот, темпераментна. Но, как я поняла, она больше театральная актриса, поэтому в ней чувствовалась динамика, где-то даже с перебором, что хорошо сказывалось на образе. Мне пока сложно судить об особенностях турецкой школы. Если бы я уже проектов восемь отработала в Турции с разными партнерами, могла бы сказать точно. А так… Но на площадке «Горько-соленого моря любви» нам было комфортно друг с другом. Тут уже речь идет не о манере актерского существования, а скорее о темпераменте, менталитете и так далее.
— Между вами и турецкими актерами наверняка существовал языковой барьер. Как удавалось его преодолевать?
— На площадке было два вторых режиссера: русская и турок. Они с режиссером-постановщиком общались на английском, потом переводили указания остальной части съемочной группы, которая не говорила ни на русском, ни на английском. Самым сложным было понять, когда вступать в игру, ведь актеры произносили реплики на турецком. Мы собирались в гримерных и репетировали, чтобы знать, кто за кем говорит. Бывало, кто-то просто стоял за кадром и давал отмашку, мол, вступай. За время съемок я выучила некоторые элементарные фразы, но турецкий язык очень сложный. Столько всего нужно учить, чтобы заговорить свободно! Турецкий гораздо сложнее английского.
— Ваш партнер по проекту привлекательный мужчина. В соцсетях, например, он часто демонстрирует кубики на прессе. Муж не ревновал?
— Главные герои, как правило, привлекательные мужчины. Нет. Муж у меня не ревнивый, понимает: работа — есть работа. С Оузханом у нас сложились очень хорошие, дружеские отношения. Поскольку для него это была первая большая роль, я всячески старалась помогать и поддерживать, за что он меня очень благодарил. Еще я провела для него «боевое крещение». Он никогда не целовался в кадре! Понимаю, насколько ему было сложно, ведь он взрослый человек, который недавно начал актерскую карьеру, имеет военное прошлое и тем более другой менталитет. Я старалась никого не смущать, чтобы все было аккуратно и только то, что нужно в кадре. Конечно, ощущалось стеснение. Мне немножко передалось это волнение, почувствовала на себе ответственность за такой момент. Но все прошло довольно целомудренно. Потом вместе вспоминали и смеялись.
— По сюжету ваша героиня устраивается сиделкой к пожилой женщине Эдже, которая отличается вздорным характером. А какая сама исполнительница этой роли — актриса Кезбан Кочак?
— Сложно сказать, потому что она говорит только по-турецки. Но, когда мы заканчивали проект, Кезбан подарила мне серьги, которые искала специально для меня. Вообще у нас была очень дружная команда, это касается и актеров, и съемочной группы. В проекте работала моя старая приятельница из Беларуси. Она была в операторской группе. В один из выходных Инга агитировала нашу съемочную группу и нескольких актеров отправиться на экскурсию по Фетхие смешанным русско-турецким составом. Очень здорово провели время, общались на английском, раззнакомились и подружились.
— Муж вашей героини поступает подло: не просто уходит к другой, но и, по сути, грабит жену. Здесь женщине в какой-то степени повезло — негодяй сам расторг брак. А вы из прошлых абьюзивных отношений выходили довольно тяжело. Можете дать совет девушкам, которые столкнулись с подобной ситуацией — как поставить точку и уйти?
— Я не психолог, не берусь давать советы, просто сужу по себе. Абьюз сложно распознать на начальном этапе, никогда не догадаешься и не увидишь. Но как только появляются первые звоночки, например, постоянное чувство вины перед партнером — нужно бежать. Не получится спасти такие отношения. Если девушка все-таки хочет остаться, то должна быть готова к страданиям на всю жизнь. Нужно просто бежать, прекращать общение и все. Здесь не может быть точек и запятых. Собирать вещи и уходить или выставлять вон — третьего не дано.
— Некоторые уходят только, когда начинается физическое насилие…
— Слушайте, до того момента, как мужчина поднимет руку, он может морально подавлять, делать больно долгие годы. Поэтому, как только появляются первые признаки, нужно такие отношения остановить. Но опять-же, я не психолог…
