«Ровно 38 лет назад была объявлена перестройка. В том самом докладе на том самом апрельском пленуме. Тогда никто и представить не мог, что ни косметический ремонт, ни капитальный, ни модернизация тогдашней системе не помогут, — пишет в своем блоге бывший главный редактор «Экономической газеты» Леонид Фридкин.
Наоборот, попытки приделать ей человеческое лицо обернулись частичной разукомплектацией. Часть отвалившихся деталей захотели стать самостоятельными. И стали. А несколько деталей отвалились случайно, да так и валяются возле базовой конструкции до сих пор.
Многие винтики сорвались с резьбы и покатились кто куда. Некоторые даже сами рулить ухитрились. Не будь перестройки – остались бы винтиками мелкого диаметра. А так ввинтились так, что не вывернуть, и рулят – на беду всем остальным.
Есть такие, кто до сих пор верит, что перестройка – лучшее, что было. И было бы еще лучше, если бы общими усилиями не профукали представленный шанс так наивно и бездарно.
Есть и такие, кто яростно клянет то начинание. Дескать, лучше бы всей этой перестройки вообще не было. Жили же как-то, притерпелись, устраивались. Одни такие просто ворчат. А другие готовы забросать камнями и ракетами всех, кто пытается удержать или вернуть тот шанс, или просто верит, что он был.
Кое-кто теперь даже затеял реконструкцию развалившейся системы. У которой в процессе прорезалось ее истинное лицо. Такое, что дело, скорее всего, закончится окончательным демонтажом. До последнего винтика.
Когда-нибудь…»
Перестройка – название, закрепившееся за внутренней и внешней политикой, которая проводилась в СССР с середины 1980-х годов по 1991 год генеральным секретарем Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза (ЦК КПСС) Михаилом Горбачевым и его сторонниками с целью преодолеть кризисные явления.
К середине 1980-х годов ситуация в Советском Союзе характеризовалась нарастанием серьезных внутри- и внешнеполитических проблем и трудностей. СССР по-прежнему оставался великой державой, но стремительно утрачивал этот статус. Главной причиной такого явления было экстенсивное развитие плановой социалистической экономики (за счет все новых ресурсов, а не за счет повышения эффективности труда), прогрессирующее падение темпов роста промышленности и технико-экономическое отставание от стран Запада. Темпы прироста национального дохода к началу 1980-х годов упали до уровня экономической стагнации (застоя).
Дефицит внутреннего рынка покрывался импортом, приобретенном за «нефтедоллары», валютная выручка от продажи топливно-энергетических и сырьевых ресурсов направлялась в основном на решение текущих задач, а не на цели перспективной модернизации экономики.
Ситуацию усугубляло прямое (в Афганистане) и косвенное (в Африке) участие государства в дорогостоящих и кровопролитных конфликтах. К тому же у СССР были сложные отношения фактически со всеми наиболее влиятельными государствами (США, Китай, Япония, Великобритания), что, в частности, серьезно затрудняло внедрение в стране новейших технологий, созданных на Западе.
Социальные и национальные противоречия в Советском Союзе находились в непроявленном состоянии, но уже заявляли о себе. В обществе назрели реформы, но перестройка началась «сверху».
Лидером перемен стал избранный в марте 1985 года генеральным секретарем ЦК КПСС Михаил Горбачев, который представлял новое поколение коммунистических руководителей. Горбачев укрепил свой контроль в Политбюро, секретариате и государственном аппарате, убрав оттуда нескольких потенциальных противников и выдвинув министра иностранных дел Андрея Громыко на почетный пост председателя Президиума Верховного Совета СССР.
На состоявшемся 23 апреля 1985 года Пленуме ЦК КПСС Михаил Горбачев провозгласил курс на «ускорение социально-экономического развития» страны. Именно тогда были заложены основы концепции перестройки. Новый курс предполагал модернизацию советской системы, внесение структурных и организационных изменений в хозяйственные, социальные, политические и идеологические механизмы.
Сегодня Горбачева принято ругать за перестройку. Но это делают те, кто верит в чудо, и до сих пор не может понять, что СССР не мог продолжать свое существование в прежнем виде. Такая государственная модель оказалась нежизнеспособной.
